Скрытая сердечная боль подростковых романов

Ключевые моменты:

• Эмоции подростков сильны и необычны, и они имеют дело с новыми интероцептивными сигналами, возникающими в рамках их меняющейся физиологии.
• Вопреки ожиданиям, подростки-мальчики подвержены большему риску душевных потрясений от душевной боли, чем девочки.
• Подросткам полезно понимание и поддержка родителей в регулировании этой травмы.

Общество празднует золотую и славную сторону романтической любви. Но когда романтическая любовь впервые возникает — как правило, в подростковом возрасте, — она является новой, странной и сильной, и может разрушить жизнь как подростков, так и их родителей.

Родители, исследователи и политики больше обеспокоены опасностями подросткового секса, чем подростковой романтики, однако романтическая любовь — нечто отличное от сексуальных желаний — отнимает огромную часть эмоциональной энергии подростков. Девочки связывают 34 процента своих сильных эмоций с романтическими отношениями, будь то фантазии или реальность. Мальчики связывают с ними 25 процентов своих сильных эмоций.1 Это больше, чем любая другая тема — больше, чем друзья и больше, чем школа. Хотя нет сопоставимых данных о подростках, которые не чувствуют себя как дома в своей половой принадлежности, они говорят мне, что мысли о том, кто меня полюбит и как это будет — это постоянная забота, всегда рядом, даже когда это не прямо передо мной.

Недавно я пролистал три десятилетия интервью с подростками для моей новой книги Переводчик с подросткового языка, я убежден, что немногие взрослые понимают силу и глубину подростковой романтики. Это щенячья любовь или Это просто влюбленность, — говорят они. И все же, когда подростки влюбляются и когда теряют любовь, они чувствуют, что их жизнь зависит от правильного ответа на вопросы Что это такое? и Что это значит?. Когда родители преуменьшают их боль, подростки чувствуют потерю поддержки, что усугубляет их любовное горе.

Незнакомые интероцептивные сигналы

Подростки прилагают много усилий, чтобы понять свой новый спектр эмоций. Их усилия подкрепляются интероцепцией — шестым чувством, которое ощущает нас как воплощение, с ощущениями от внутреннего состояния наших органов — сердцебиения, пищеварительной деятельности в желудке, наполнения и опорожнения легких, тепла, ветра, прикосновений и текстуры кожи. С их быстро развивающимися мозгом и телом, а также новым запасом гормонов, подростки сталкиваются с незнакомыми интероцептивными сигналами, включая это странное чувство в животе, когда он замечает меня или это стыдливое замирание, когда она говорит со мной. С романтическим партнером они могут объединить усилия, чтобы выразить свои чувства. Когда они теряют эту романтику, они страдают не только от потери, но и от одиночества. Когда они ищут поддержки у родителей, их часто ждет разочарование.

Когда у подростка заканчивается первая любовь, родители интерпретируют эту потерю через мифы о том, что их горе недолговечно и что в его острой фазе девочки более уязвимы, чем мальчики, к влиянию любовного горя. Ежегодное празднование романтической любви в этом месяце — это возможность заострить наше понимание романтических потерь подростков.

Различия между девочками и мальчиками во время расставания

Считается, что девочки-подростки более зависимы от близких отношений, чем мальчики-подростки; следовательно, они должны больше страдать от расставания. Но это одно из многих распространенных предположений о том, что чувствуют девочки и что чувствуют мальчики, которые оказываются ложными. На самом деле, когда речь идет о романтических отношениях, девочки-подростки менее уязвимы после расставания, чем мальчики-подростки. Те, кто стоит на переднем крае борьбы за психическое здоровье подростков, знают об этом уже много лет: Один школьный психолог объяснил: Мальчики распадаются на части, когда расстаются с девушкой. Они не могут учиться. Они [иногда] начинают пить. Если они приходят ко мне с проблемами, связанными с работой или родителями, я могу им помочь. Но когда они приходят и говорят, что только что расстались с девушкой, я вижу тревожный сигнал.

Разница в том, что у девочек больше дружеских связей, на которые они могут опираться. Близкие друзья выступают в роли сорегуляторов эмоций; в ходе задушевных бесед друзья помогают им обдумать свои чувства, стимулируя исполнительные функции мозга, которые затем успокаивают тревогу и отчаяние. Но мальчики, поскольку они склонны закрывать дружескую близость в позднем подростковом возрасте, когда кодекс парня предъявляет свои требования быть сильным и независимым и нести эмоциональное бремя молча, более зависимы от романтического партнера, который может быть их единственным источником близости. Более того, мальчики, как правило, имеют более стабильные дружеские отношения и меньше практикуются в тяжелых уроках разрыва и восстановления, которые девочки проходят в позднем детстве. Первое романтическое расставание становится для них травмой, которую они очень медленно переживают.

Эту разницу можно увидеть в языке, который подростки используют для описания своих переживаний. В то время как девочки-подростки описывают расставание как очень тяжелое или шок и признаются, что чувствуют себя потерянными или застрявшими, мальчики-подростки используют такие слова, как развалиться на части, потерпеть кораблекрушение и крушение, которые подразумевают сильную дезорганизацию и дезориентацию. Отказ возлюбленного угрожает их личности, здоровью и настроению. Никто не должен усугублять их одиночество, преуменьшая их боль.

Источник — https://www.psychologytoday.com/us/blog/domestic-intelligence/202202/the-hidden-heartache-teenage-romances